Боже мой, боже мой! Как же я забыл о своих обещаниях?! Ведь чего я только не обещал, когда открывал этот блог публикацией «За встречу!». Ну, кое-что, конечно, выполнил. Но об остальном-то совсем забыл! А этого остального – целая бездна! Сейчас не буду вновь всё перечислять: читатель сам может легко обратиться к списку обещанного, узреть означенную бездну и сурово спросить: «Ну и где же?»
И мне ничего не остаётся, как покаянно поинтересоваться: «С чего начать? Или, точнее, чем продолжить?»
Интересуюсь… – И слышу голос – нет, не один, а несколько… нет, целое многоголосье! – «Стихи! Стихи! Стихи!...»
Точно, стихи! Две сотни стихов, изданных в двух книгах («Меланхолическая симфония» и «Сто обжигающих зарниц»). И ещё около полусотни, написанных после того, как в конце второго сборника торжественно провозгласил:
Пусть сочинять как между прочим
Уж навострился интеллект, –
Я объявляю, что закончил
Свой поэтический проект!
Оказалось, что не закончил. Но нарушить молчание вынудили трагические события, не откликнуться на которые было нельзя. А потом… а потом – ещё немного посочинял… и опять перестал. В основном, из тех же гуманитарных соображений: зачем засорять атмосферу поэтическим спамом, каковым становятся стихи любого автора, когда их чересчур много.
Но понемногу-то можно?! Небольшими дозами, по чуть-чуть! Конечно, совсем гомеопатически не получится. Да и толку тогда, как утверждает комиссия академиков РАН, никакого не будет Сплошная лжепоэзия. А вот так, чтобы по целому стихотворению, но одному (!) – но, повторяю, по целому (!) – раз в месяц – это будет, я думаю, как раз терапевтическая доза.
И вот первую такую дозу я сейчас и выдаю. «Мне непонятен этот мир» – стихотворение 110 (уже изданные стихи у меня раз и навсегда пронумерованы). Причём, это единственное моё стихотворение, переведённое на иностранный (французский) язык и на нём же опубликованное (BULLETIN DE L'ACADEMIE INTERNATIONALE CONCORDE, 2013, Volume 1, 58-59).
Но сейчас я, если читатель не возражает, представлю его в первозданном, исконном, никуда не переведённом, виде.
Кто понимает
тот мир, где находимся?
Тщетно рассудок
за смыслом охотится:
Не помещаются
в нашу действительность
Ни бесконечность,
ни ограниченность.
Разве помыслимо
и представимо ли,
Чтобы пространство,
простое и зримое,
Вдруг обрывалось
краями-границами
Или безбрежными
стлалось страницами?!
Если галактики
впрямь разбегаются, –
Значит, во что-то
они устремляются.
Чем это «что-то»
являлось на практике
Прежде, чем в нём
оказались галактики?
Или такая
заноза-сомнение –
Время, когда ещё
не было времени:
Явно не может быть
нами осознано –
Вечно оно
или некогда создано?
И, пребывая
в таком состоянии
Элементарного
непонимания,
Мы полагаем
всю мощь мироздания
Лишь результатом
чьего-то дыхания.
Но осенившее
нас откровение
Глубже вонзает
занозу-сомнение,
Так как к тому,
что осталось не понято,
Только добавился
Некто Инкогнито.
Ах, ни к чему
с ерундой примитивною
Рваться в проблемы,
насквозь когнитивные,
И, поддаваясь
давленью агностики,
Ум низводить
до дрожащего хвостика!
И остаётся
нам выбор единственный –
Только ползти
к той границе таинственной,
Чтобы, возможно,
рискуя сознанием,
Всё ж заглянуть
за края мироздания.
Впрочем, конечно,
не всем и не каждому
Эти дела
представляются важными:
Можно, подобно
весёлым комарикам,
Просто крутиться
на маленьком шарике.
Ноябрь, 2009
