Однажды мне пришло в голову предложить свою прозу в книжное издательство. Сначала со мной разговаривал какой-то юноша.

— Опишите, пожалуйста, перспективы вашего проекта, — произнес он устало-мудрым голосом.

Я ответил, что написал книжку, а не проект, и что проекты создаются в конструкторских бюро. Потом ко мне подошла девушка, этакая филологиня, утомлённая сёстрами Бронте и частыми перекурами под кофеёк в офисе.

— А у вас что — детектив или женский роман? — спросила она.

Поскольку у меня ни того, ни другого не было, я повернулся и ушёл.

К чему это я? К тому, что для меня загадка, какие рукописи художественной прозы принимаются сегодня в издательствах. Нет, не так. Какие — это мы видим на полках магазинов. Но почему, каким образом? (Тут приходит в голову пошлый анекдот: «Да не образом, святой отец, не образом…») Видимо, выход из сложившейся ситуации один: писать только женские детективы, т.е. «иронические», понарошку… ну, вроде как это и не детективы вовсе, а так, шутка юмора.

Случайно или нет, но мою книжку всё же напечатали в другом издательстве. Я внёс в это благородное дело небольшую, посильную для меня сумму, и они отнеслись ко мне с почтением. Весь крохотный тираж отдали мне со словами «Напечатать можем, а продавать — нет».

Я отважился предложить свою книгу в магазин, расположенный в узком переулке возле одной широкой улицы столицы. Ну а что? Почему бы и нет? Чего там, в этом магазине, только не увидишь на полках и столиках! Тиражи и тиражики, брошюрки и фолианты; книжки там выложены системно и бессистемно, на стеллажах и стульях, на полу и в коридоре, вповалку, россыпью и, как помёт в погребе, кучками… «Принимают всё», — решил я. И пошёл.

Меня встретил сонный юноша, взял мою книгу, полистал и сказал:

— По этой теме нас интересуют материалы, написанные специалистом.

Слышали? Их ин-те-ресу-ют! Он совершенно не знал, с кем разговаривает, но плёл невесть что.

— У вас слишком легко и просто написано. Это беллетристика.

Я ответил, что материалы для книги мне предоставили несколько специалистов из России, Польши и Белоруссии и что роман — документальный, основан на реальных фактах, а вовсе это не беллетристика. Он опять полистал и сказал:

— Нет, у вас слишком специфично написано. Слишком наукообразно. Нам бы что-нибудь полегче.

К чему это я? Для меня загадка, как попадают на московские прилавки всякого рода литературные поделки — женские, мужские, серьёзные, смешные, ироничные или туповатые… Очевидно, в издательствах и книжных магазинах не дураки сидят. Они знают, чего нам, читателям, надобно и что мы купим непременно.

А мы ведь — покупаем! Кто-то — для метро, чтобы скоротать время поездки, кто-то — в отпуск, чтобы красиво валяться на лежаке возле бассейна, обняв стакан с коктейлем, а кто-то — для жены-домохозяйки, уставшей от маникюрш, спа и жра. Мы покупаем и, тем самым, укрепляем издательских великих комбинаторов в мысли, что они на правильном пути. Поэтому-то эти преуспевающие авторши дамских романчиков разъезжают на тачках последних моделей и снисходительно учат нас жизни (а преуспевают, судя по всему, именно авторши — чьи-то красивые жёны и любовницы, нахрапистые и нагловатые, как в шоубизе). Причём учат нас не только в книгах, но уже и с экранов телевизоров и даже со стен вагонов метро.

А некоторые из нас даже верят, что эти нетленные литературные творения «помогают нам выжить в нелёгкое время» и отвлечься от житейских передряг.

Из книги «Записки на “Выписках”»