Пост 65. Делиться надо!

Сегодня я взорву ваше спокойствие проблемой, о которой в научных кругах не принято говорить.

Здесь - точно так же, как всегда и везде: большинство с высокомерной брезгливостью игнорирует соответствующее меньшинство.

А если вдруг замечает его, то в слепом самодовольстве отказывает ему в праве на существование, требуя немедленного и безоговорочного присоединения к большинству.

 

Так праворукие долго и упорно не замечали левшей или в лучшем случае ломали их леворукость «через колено».

А люди с нормальным зрением не могли представить себе, как это можно путать такие разные цвета, как зелёный и красный.

Уж не говорю о других меньшинствах.

Что я имею с виду в случае научного сообщества? - Скоро это станет ясно.

 

А пока спрошу вас: бывает ведь так, что учёный, хорошо владеющий несколькими иностранными языками, достигает блестящих результатов в науке – и во многом, именно благодаря знанию языков?

Бывает, конечно. Классический пример – Михайло Ломоносов.

А бывает, что человек, как на своем родном, говорящий на английском, французском, немецком, итальянском, испанском, а также понимающий ещё шесть языков, включая японский и китайский, - что этот человек так и проводит жизнь в приятном ощущении своей необычности, но ничем в науке не отмечается?

Да, пожалуй, и это тоже бывает. И нередко.

А бывает, что человек из научной среды ни языками, ни чисто профессиональными достижениями не отличается? Серая мышка – да и только? – Сколько угодно.

И, наконец, возможна ли такая ситуация, что ученый, говорящий только на родном языке, добивается при этом немалых результатов – ну,

- потому что и на этом языке имеется немало информации, пригодной для анализа,

- плюс потому, что вместо знания языков он приобрел знания на стыке многих наук,

- плюс потому, что обладает способностями к детальному научному анализу?

Но при этом испытывающий дискриминацию по той причине, что принадлежит к неанглоязычному меньшинству учёных своей страны?

Ну что ответите? Это реальная ситуация?

Реальная, реальная. Вы её знаете по целому ряду примеров – кто-то по своему, кто-то по чужому – в частности, моему.

Почему я так долго к этому подводил? Чтобы подчеркнуть два момента:

i) первый – владение английским не есть автоматическая гарантия глубокой учености и больших успехов,

ii) второй – невладение английским не есть основание для отнесения ученого ко второму сорту.

А между тем именно так (по пункту ii) и происходит. Что отчётливо проявляется во многих сообществах на Facebook’е.

Бойко говорящие на English снисходят лишь до того, чтобы в лучшем случае опубликовать в переводе один абзац очередной интересной англоязычной научной статьи, а чаще всего вовсе дают только ссылку на неё.

И потом начинают живо обсуждать новые данные, явно гордясь своей продвинутостью. И полностью пренебрегая тем меньшинством научного сообщества, которое в силу незнания или слабого знания языка остаётся без этой информации.

Эти самодовольные господа относятся к данному меньшинству с явным презрением. Или вовсе его не замечают. И вообще, обнаружить свою принадлежность к тому меньшинству считается для человека, занимающемуся наукой, крайне постыдным.

Как это можно идти в науку и не выучить языка? Кто вы есть без английского языка, когда вся наука обязана излагаться только по-английски! Сами виноваты те, кто этого вовремя не понял. Пусть теперь разбираются с англоязычными статьями со словарём!

И после этих дежурных реплик господа опять обращаются к увлекательной беседе ещё об одном способе «отката» их возраста.

– А что, они должны вести себя как-то иначе?

– Да, должны.

– Но с чего вдруг??

– А с того, что в этом смысл деятельности учёного – довести полученную им информацию в доступном виде до всех соратников.

Сошлюсь на собственный опыт. Значительную часть своей жизни в науке я только тем и занимался, что, благодаря двум образованиям, высекал новые знания из таинственного кристалла неведомого.

И потом не мог успокоиться, пока не доводил своё эксклюзивное знание до каждого желающего.

Так было при анализе метаболизма, когда мне удалось узнать много нового – в том числе разработать метод определения энергии Гиббса почти любых метаболитов и почти любых биохимических реакций – как реальных, так и всевозможных гипотетических (см. посты 15, 22, 23, 61 и 62 моего блога).

Это, а также многое другое я подробно изложил в трехтомной монографии, которую издал за свой счёт тиражом 1350 экземпляров.

Следующим было тоже трёхтомное руководство по аналитической биохимии, где я тоже щедро делился с читателями огромным числом конкретных количественных расчётов. Для её издания два года искал спонсора, которым в конце концов стал тогдашний вице-спикер Госдумы.

Много сил и раздумий вложил я в известную многим монографию по геронтологии.

Ту же цель – как можно четче и как можно лучше донести до читателей (студентов, преподавателей и пр.) содержание гистологии, физической химии, биохимии, элементов математики – я преследовал в соответствующих учебниках и пособиях.

А сейчас уже более года регулярно в своих постах на портале MedBook и в Facebook’е стараюсь излагать своё видение многих научных вопросов – опять-таки ради просвещения читателей и для обнажения спорных вопросов современных исследований.

Как видно, для меня нет вопроса – поделиться имеющейся у меня информацией со всеми, кому это нужно, или нет.

А наши англоязычные друзья по Facebook’у совсем, как урки в колонии, считают, что им западло делать новые публикации всеобщим достоянием, переводя их на русский язык.