Международный медицинский кластер — это понятие пока что непривычно для слуха простого россиянина, хотя во всём мире такие структуры успешно развиваются, выполняя задачи государственной важности. Не так давно первый международный Медицинский кластер появился и в Москве, и задача его, по словам Михаила Югая, генерального директор Фонда Международного Медицинского Кластера (ММК), доцента Высшей школы экономики (НИУ-ВШЭ), — дать импульс развитию системы здравоохранения, стать точкой опережающего роста в медицине за счет объединения ведущих клиник со всего мира. Как этого можно добиться, какие существуют на этом пути трудности и перспективы, — наш разговор.

— Михаил, так кто же вы по профессии — врач или экономист?

— У меня два образования — я врач по первому образованию и экономист по второму.

— Что у вас за организация, как и когда она возникла?

— Наш Фонд довольно молодой — ему чуть больше двух лет. Задачей Фонда является реализация проекта международного медицинского кластера. Идею кластера коротко можно описать следующим образом. По своей природе медицина является довольно консервативной областью, и это нормально — цена эксперимента здесь очень высока. Если говорить о России, то в целом это страна с консервативным менталитетом. Но консервативная медицина в консервативной стране — это уже консерватизм в квадрате. Поэтому в России действуют довольно жесткие регуляторные нормы. Кроме этого в силу исторических особенностей развития медицина страны не полностью интегрирована в международное медицинское сообщество, и свободный обмен кадрами, разработками и идеями не всегда возможен. Поэтому международный медицинский кластер должен стать территорией свободного обмена знаниями и технологиями и катализатором развития медицины и в Москве, и в России.

— Каковы основные направления вашей работы?

— У нас есть «три кита». Первый: медицина развивается сегодня на основе интенсивного обмена идеями и технологиями. Второй: медицина быстро трансформируется в результате внедрения научно-технических разработок. Третий: важна передача не только клинического опыта, но и организационного, так как медицинская организация в современном мире — это один из самых сложных объектов управления. Поэтому кластер существует в специальной юридической зоне, где есть возможность создавать копии или даже улучшенные версии иностранных медицинских организаций. Совместная работа в кластере российских специалистов с иностранными коллегами поможет им освоить и управленческие практики.

— Ваш кластер — это уникальный для нашей страны опыт?

— Да, в нашей стране такой международный медицинский кластер — единственный в своем роде. Многие регионы захотели к нам присоединиться — Московская область, Иркутская область, Владивосток. Но существуют определенные законодательные нюансы, поэтому пока наш фокус находится только в Сколково.

— Что вы там конкретно делаете сейчас?

— Мы приступили непосредственно к созданию структур, куда могли бы приходить инвесторы, медицинские организации и потребители услуг, люди. Сейчас мы получили разрешительные документы на запуск первого корпуса. Это первая очередь медицинского кластера, построенная городом и показывающая серьезность его намерений. Первое здание — это входные ворота, представительство нашего кластера.

— Портал?

— Да, портал. Это не очень большое здание — 10 тысяч квадратных метров. На 3,5 тысячах метров разместится диагностический центр, а на остальные площади будут заняты образовательным центром и небольшими клиниками.

— Кто может быть оператором кластера?

— В соответствии с федеральным законом это могут быть иностранные медицинские организации из стран ОЭСР, которые подтвердили свою экспертизу в определенной области. При этом они должны привлекать в Россию иностранный медицинский персонал. Уже заключено первое соглашение о работе израильской клиники Hadassah в диагностическом центре. Второй очередью является многопрофильный госпиталь с акцентом на онкологию, который будет находиться под управлением Hadassah. Сейчас мы находимся на стадии проектирования этого здания. Это уже не стопроцентно государственный проект. Государство строит стены, а оборудование и операционные делает израильская сторона. При этом создание иностранной клиники в международном кластере возможно при наличии двух составляющих — самой медицинской организации и инвестора.

— В кластере будет платное лечение?

— Предполагается, что все клиники кластера не будут претендовать на источники государственного финансирования. Они не будут работать в системе ОМС. Это будут частные платежи, ДМС, корпоративные программы или благотворительные фонды.

— Что будет представлять собой диагностический центр? Чем он будет отличаться от других диагностических центров?

— Там будут работать врачи из Hadassah: порядка 25% медицинского персонала — высококлассные израильские специалисты. Вместе с ними будут работать российские врачи, и это, надо сказать, интересно. Вообще, такая совместная международная конструкция очень полезна для всех сторон.

— Мы будем у них учиться. А им есть чему поучиться у нас?

— Думаю, да. Это дорога с двусторонним движением. Профессионалам всегда есть чем поделиться друг с другом, тем более представителям разных школ.

— Чему конкретно мы будем учиться у них?

— Есть области, которые у нас исторически плохо развиты. Например, медицинский менеджмент. Менеджмент как стройность и логичность процессов, максимально эффективная работа персонала и оборудования, эффективное использование ресурсов. Кроме того, у нас мало используются инструменты обеспечения безопасности пациентов. Ещё одно направление для роста — это сервис.

А то, чему можно поучиться у нас в России, например, — очень хорошая платформа в области фундаментальных наук.

— Какие ваши дальнейшие планы?

— Следующий проект, который сейчас находится на начальной стадии реализации, — совместная программа с южнокорейским госпиталем Bundang. Надо сказать, кластер — это не просто клиники, а лучшие клиники. И закономерность такова, что именно лучшие медицинские организации готовы к развитию и экспорту своих услуг.

— А как вы определяете, кто лучший?

— Во-первых, разумная логика. Медицинские клиники понимают: если их услуга конкурентоспособна, они готовы идти с ней на внешний рынок. Второе: у них должен быть набор документов, который подтверждает их опыт и экспертизу. Это законодательный критерий. Третий фильтр — наш экспертный совет, который состоит из иностранных и российских авторитетных специалистов. Они оценивают реальную полезность предложений.

— Что представляет собой корейский госпиталь?

— Это многопрофильный госпиталь, который считается одним из лучших в Корее. Корейская медицина вообще удивительна. За 15 лет она развилась настолько, что сегодня занимает верхние строчки в мировых рейтингах. Например, в рейтинге Bloomberg, составленном на основании данных ООН, ВОЗ и Всемирного банка, Корея занимает четвертое место после Гонконга, Сингапура и Испании. Столь стремительно проделать сложный путь — это, конечно, впечатляет. Ключевая причина — в том, что корейцы создали свою медицину на базе передовых технологий, включая IT. Поэтому ее легко масштабировать. Bundang входит в ТОП-5 лучших национальных госпиталей, и это первая безбумажная больница в Корее.

— Если говорить о Bundang, кто кого нашел: вы их или они вас?

— Условием прихода иностранной клиники в кластер является наличие инвестора, который готов вкладывать деньги в медицину. Это, пожалуй, наиболее важная отрасль для жизни человека. Вкладываясь в медицину, инвесторы определяют и свое будущее, в этом ключевая особенность этой индустрии. При этом рентабельность инвестиций высока.

Дело в том, что в медицине в последние десятилетия идет мощный технологический прорыв. Это вызвало приток вложений в медицинские технологии. Причем в мире в медтех инвестируют компании из абсолютно разных отраслей: банки, ИТ-гиганты, ритейлеры. Например, Google и компания Ethicon (группа Johnson & Johnson) инвестируют в проект по созданию компьютерного зрения и визуализации, которые помогут хирургам проводить более точные операции. Philips, помимо массовой линейки продукции, активно развивает медицинские решения в области диагностики, кардиологии, и т.д.

Растут и инвестиции в медтех-стартапы. По подсчетам компании StartUp Health, инвестиции в компании, работающие в сфере цифрового здравоохранения, во всем мире составили в 2017 году $11,5 млрд. Основные направления — это повышение эффективности лечения, персонализированная медицина, большие данные и «умная» аналитика, медицинские устройства, системы для здорового образа жизни и гаджеты для здоровья. При этом флагманские страны медтех — США, Великобритания, Израиль, Индия, Швеция, Канада, Китай, Франция. В свою очередь, приток инвестиций стимулирует все новые разработки и решения для диагностики, лечения, повышения качества жизни и т.д. По разным оценкам, в среднем мировой рынок медицины растет ежегодно на 10–15%.

— А как обстоят дела в России?

— В России медицина имеет свои нюансы, но я бы не сказал, что наша медицина отстает от западных стран по перспективам.

Да, медицина в нашей стране долгое время существовала преимущественно за счет госфинансирования. Но сегодня она начала активно привлекать частный капитал. При этом, по объему спроса у нас очень емкий рынок. Очень важный и мощный драйвер инвестиций в сегмент — это огромной отложенный спрос населения на качественные медицинские услуги в России, который уже не может быть обеспечен исключительно государственными клиниками. Кроме того, спрос на медуслуги будет расти из-за естественного процесса старения населения и роста сопутствующих заболеваний, а также за счет совершенствования методов диагностики и лечения. При этом пациент становится более требовательным и к качеству медицинских услуг, и к их сервисной составляющей. Даже появился отдельный тренд — биохакинг, когда человек старается активизировать все возможные функции своего организма. Это фундаментальные факторы, которые будут способствовать повышению инвестиционного потенциала рынка медуслуг в среднесрочной перспективе.

На мой взгляд, в России сегодня самым растущим и перспективным является рынок управления здоровьем. В моду входит забота о здоровье, регулярные чек-апы и профилактические меры, а также технологии, позволяющие следить за своим здоровьем.

Емкость рынка медицинских услуг в России исчисляется десятками миллиардов долларов. В 2016 году объем рынка в России составил 2,2 трлн руб., в 2017 году — около 2,3 трлн руб. (данные РБК.Исследования). По нашим оценкам, в 2019–2020 гг. медицинские услуги станут одним из самых динамично растущих сегментов рынка здравоохранения с совокупным темпом роста порядка 9–10%. При этом уровень маржинальности рентабельности в сегменте составляет около 13%. Для сравнения — банки в среднем имеют маржу 4–5% (данные АКРА).

Так как раньше государство было основным «инвестором» в эту отрасль, частные инвесторы не стремились сюда. Сейчас картинка меняется, но рынок не сформировался и еще имеет большой потенциал для притока инвестиций. Есть термин в маркетинге «голубой океан», так вот российскую медицину в целом, медтех, в частности, можно отнести именно к таким нишам, очень перспективным для вложения, ожидаемо очень прибыльным.

Мы видим положительную динамику инвестиций, думаем, темпы прироста ускорятся в ближайшее время. Объем частных инвестиций в медицинский сектор по итогам 2016 года составил порядка 26 млрд руб. В 2017 году за три квартала была цифра в 78 млрд руб., что уже в 3 раза больше, чем за позапрошлый год.

— В каких областях медицины вложения самые заметные?

— В России, как и во всем мире, начался настоящий бум инвестиций в цифровую медицину. Распространяется телемедицина, программы ДМС с онлайн-консультированием врачей. В этот специализированный сегмент пошли игроки из других отраслей (опять-таки очень похоже на мировой опыт) — ИТ-компании (Яндекс.Здоровье, БестДоктор), телеком (МТС), страховые и финансовые компании («Ренессанс Страхование», Сбербанк) и т.д.

При этом в такой социальной сфере, как медицина, наиболее эффективная модель развития проектов — это ГЧП, это комфортный формат разделения рисков между частным инвестором и государством, и именно он может в будущем стать стимулом для системной модернизации сегмента медпомощи. Как раз наш — Московский международный медицинский кластер, который строится на территории «Сколково», реализуется в рамках такой модели.

— Каков объем государственных инвестиций в ваш кластер?

— Он составляет около 10 млрд рублей, которые используются для строительства пилотных объектов, а также сопутствующей инфраструктуры. Всего в кластере планируется разместить 10–15 клиник. Для полноценной реализации проекта необходимо около 90 млрд руб.

— Михаил, почему вы решили заняться этим непростым делом? Ведь быть первым всегда трудно.

— У проекта очень важная миссия, и мы уже сделали несколько важных шагов — есть первые участники, первый корпус… Но главное для нас — это реальный шанс дать импульс развитию российской медицины.

Существует глобальная карта научных исследований, которая показывает тематические области научно-исследовательских работ с высоким индексом цитирования за последние годы. Взаимосвязи между темами научных работ образуют сеть, и высокая плотность участка на карте говорит о наибольшем количестве исследований и цитируемости в этой области. К зонам с самой высокой плотностью относятся биомедицина, клиническая медицина, когнитивные науки и социальные науки. Все это занимает более 50% исследований. Вторая лидирующая тематическая область мировых исследований — материаловедение, физика и химия. По сути — все то, что будет происходить в области новых медицинских технологий. «Сколково» — это повторение этой картины, и здесь мы создаем будущее.

— И поэтому у вас есть образовательная программа. Кого и чему вы там будете обучать?

— Все клиники-участники кластера обязаны заниматься образованием. Образование будет двух видов: для врачей, которые придут работать в клинику, и курсы для внешней аудитории.

При этом мы уже активно ведем образовательную деятельность, пока наши корпуса еще только проектируются и строятся. Стоит сказать, что во всем мире медицинские организации обеспечивают непрерывное профессиональное развитие своих врачей, медсестер, потому что это в конечном итоге помогает им обеспечить наилучший результат лечения для пациента. С учетом того, что пациент-ориентированная система является одним из главных векторов развития здравоохранения, соответствующее образование этому медицинского персонала очень важно.

Совместно с нашими голландскими и российскими партнерами мы уже создали нашу первую образовательную программу «Лучшие международные практики управления качеством медицинской помощи». Она состоит из 4 модулей и первый состоится уже 26–27 апреля 2018 года. Кстати, он будет проводиться в первом здании кластера — только что открывшемся Диагностическом корпусе.

Программа рассчитана на главных врачей и их заместителей. Мы хотели бы, чтобы голландские специалисты поделились с ними своими историями успеха, трудностями и сделанными выводами при создании системы управления качеством медицинских услуг. В целом, программа ориентирована на внедрение в российских медицинских организациях инструментов по управлению качеством. Эти инструменты уже доказали свою эффективность в зарубежных клиниках, пришло время их внедрять и в России.

Также совместно с Центром экономики и здравоохранения бизнес-школы «Сколково» мы запустили дискуссионный клуб «Skolkovo Medical Club». Первая встреча прошла в феврале этого года, в скором времени планируется новое мероприятие. Это независимая площадка, где лидеры мнений собираются, чтобы обсудить и разработать вместе решения в отношении наиболее актуальных вопросов отрасли.

— Как вы думаете, такие кластеры, как ваш, будут еще появляться в нашей стране?

— Уверен в этом. Во всём мире существует тенденция к объединению. А кластер — это именно объединение разных наук, знаний и компетенций для решения неких общих актуальных задач. Поэтому со временем их будет много. Наш — только первая «ласточка».

Мы уверены, что наш проект стимулирует приток в российскую медицину и сильных отечественных и иностранных инвесторов. Помимо непосредственно технологических преимуществ, емкости спроса, наши преимущества — простота регулирования медицинской деятельности для иностранных участников кластера, снижение административных барьеров, которые остаются существенным препятствием для прихода в сегмент крупных зарубежных клиник. Согласно ФЗ-160, клиники из стран ОЭСР смогут оказывать медицинскую помощь по стандартам своей страны, а также применять в лекарственные препараты и медицинское оборудование без получения дополнительных разрешительных документов в России. Иностранным специалистам не нужно будет получать разрешение на работу и подтверждать свой диплом на территории России.

— Какие профессиональные качества нужны для успеха медицинского проекта?

— Для успеха любого проекта нужна любовь к своему делу. Я говорю, что медицина должна быть на кончиках пальцев. Если человек чувствует это, все получается.

Если говорить исключительно о профессионализме, то, конечно, для реализации проекта, открытия любой клиники нужны мощные специалисты по своим профилям, нужны «звезды», способные и поделиться знаниями и принести новые прорывные практики лечения.

Любой медицинский проект — это кропотливая работа многих специалистов, профессионалов своего дела, объединение которых способно двигать медицину к мировому уровню. Наш проект также не состоялся бы без поддержки ведущих экспертов российской медицины. Например, в состав нашего экспертного совета входит, профессор Игорь Евгеньевич Хатьков, который впервые в России сделал операцию на поджелудочной железе через отверстие диаметром не больше 1,5 сантиметра. Подобные резекции сегодня выполняют всего в двух медицинских центрах в мире: в Московском клиническом научном центре и клинике Мэйо в США. Кроме того, среди наших экспертов — выпускник Гарварда Сергей Павлович Морозов, главный внештатный специалист Москвы по лучевой диагностике, главный хирург Москвы Алексей Васильевич Шабунин и многие другие российские эксперты российской медицины.

Кстати, на мой взгляд, один из ограничителей развития медицины в России — это мобильность врачей. Развитие медицины в мире в целом базируется на возможности постоянного обучения и обмена опытом. В европейских странах врачи перемещаются по миру, изучают лучшие практики, совместно занимаются лечением пациентов. Российские врачи этой мобильности лишены в силу многих причин, в том числе, финансовых. Они выезжают за рубеж, но это либо конференции, либо краткосрочные стажировки, где они даже не могут подойти к операционному столу или больному. Также не могут свободно приезжать в Россию и иностранные врачи. Для этого нужно долго проходить подтверждение диплома, сдавать экзамен на русском языке. Площадка нашего кластера позволит нашим российским врачам совершенно законно лечить больных бок о бок с иностранными специалистами и вместе оперировать.

— Как на западе развиваются подобные проекты, каковы отличия и что общего?

— При разработке концепции нашего кластера мы анализировали зарубежный опыт. Анализ зарубежных практик показывает, что у большинства кластеров похожие пути развития. Кластер начинается с сотрудничества: развитые университеты, исследовательские институты, больницы объединяются и создают систему НИОКР в специализированных областях.

Следующий этап развития — коммерциализация. Кластер начинает привлекать стартовый капитал, создаются инкубаторы и исследовательские лаборатории, появляется промышленность и НИОКР. Все это перерастает в полноценную коммерческую систему с НИОКР мирового класса и университетами, создается сетевая система участников кластера. Таким образом появляется глобальный кластер, включающий в себя сотни организаций разного типа, их сотрудничество и синергетический эффект на таком уровне влияет как на развитие самого региона, так и на экономику страны.

Международный опыт также свидетельствует о том, что один из ключевых факторов успеха — постоянная поддержка государства. Очень важна политическая поддержка «идеи» кластера и четкая коммуникация с органами власти. В кластер могут привлекаться и госкомпании.

Адресная государственная политика поощрения развития кластеров практикуется во многих странах. Например, один из ведущих в мире баварский кластер Medical Valley был организован и финансируется Федеральным министерством образования и исследований Германии. В него входят коммерческие компании, больницы, институты, которые занимаются развитием здравоохранения в регионе и повышением конкурентоспособности своего региона в мире.

— Давайте попробуем сформулировать вашу главную задачу на ближайшие годы.

— Задача Московского Международного Медицинского Кластера — дать импульс развитию системы здравоохранения, стать точкой опережающего роста в медицине за счет объединения ведущих клиник со всего мира. Мы считаем, что должны привнести в Россию лучшие мировые медицинские практики и технологии, соответствовать требованиям общества, а также быть привлекательными для инвесторов, то есть стать эффективной и удобной бизнес-площадкой для медицинских инвесторов.

Организация кластера и грядущий приход в Россию медицинских организаций мирового уровня из абсолютно разных стран решает сразу массу стратегических задач, внутренних и внешних. Кластер позволяет удовлетворить растущий спрос на качественные медицинские услуги, он поможет вывести российскую медицину на совершенно новый, высокий уровень. Трансфер технологий и стандартов качества извне станет органическим процессом и позволит обновить модели оказания медицинских услуг, чего гораздо сложнее добиться внутренними усилиями системы. Кроме того, активно сотрудничая с международными медицинскими организациями и инвесторами, мы показываем, что Россия — открытая страна, готовая к обмену опытом и медицинскими практиками и технологиями.

Беседу вела Наталия Лескова

В материале использованы фото с сайтов госпиталей Бунган и Хадасса