В Детской городской клинической больнице им. Святого Владимира вот уже три года работает уникальное отделение сосудистой патологии, куда родители везут детей со всей страны, порой надеясь на чудо. И нередко это чудо происходит.

У заведующего отделением Григория Сомсикова накопился архив из нескольких сотен фотографий детей до и после лечения. Сложно поверить в то, что это одни и те же дети. На первые снимки страшно посмотреть, а на последующих – совершенно обычные малыши.

… Четырёхлетняя Диана родилась с красным пятном на волосистой части головы, которое стремительно росло. Из Дагестана, где живёт эта семья, направили в другие регионы, но помочь нигде не смогли. С помощью благотворительных фондов собрали деньги и отправили в Испанию, но там лишь назначили первую линию лекарственных препаратов, чего было явно недостаточно.

Мама Дианы показывает мне фотографии в своём телефоне: "Вот такой она была к годику". Без содрогания смотреть на эту картину невозможно: ребёнок с объёмными багровыми образованиями на лице и теле.

Надежд на исцеление не оставалось. И тут мама Дианы случайно узнала, что в Москве, в больнице святого Владимира, вроде бы умеют лечить подобные вещи.

"Меня поразило то, как к нам тут отнеслись, – рассказывает женщина, прошедшая, кажется, все круги ада. – Доброжелательно, спокойно. Всё объяснили, рассказали, как будут лечить, когда и какой будет результат. И никаких денег – всё по полису. Григорий Александрович обещал, что проблем с мужским полом у моей девочки не будет. Понянчу внуков".

Диана – голубоглазая блондинка – любит позировать. Сейчас, когда уже заметны первые результаты лечения, это можно. Правда, произносить своё имя девочке из-за дефектов лица ещё сложно, но она честно пытается, вытягивает по слогам: «Ди-а-на!»

Спрашиваю: "Любишь маму?" Кокетливо кивает. "Покажи, как любишь?" Диана крепко обнимает её за шею. Мама смеётся, а в глазах стоят слёзы.
Подобных историй здесь множество.

Таких больше нигде нет

«Уникальность нашего отделения в том, что здесь собрана такая аппаратура и работают такие специалисты, каких в комплексе нет ни в одном другом месте, – говорит Григорий Сомсиков, заведующий отделением. – Скажем, есть отделения кардиологии, где назначают лечение до определенного этапа, до какого-то момента. А потом требуется лазер или хирургическое лечение, но всего этого в кардиологическом отделении нет. То же самое в хирургическом отделении, где есть лазер или скальпель, но нет кардиологической помощи, в то время как наше лечение по всем международным стандартам должно сопровождаться тщательным контролем со стороны этих специалистов. Все это присутствует только у нас».

С каждым годом и врачи, и пациенты всё больше понимают, что будущее именно за таким мультимодальным подходом, суть которого – это назначение терапевтических препаратов, контроль со стороны кардиолога, лазерное лечение, склерозирование, лазерная коррекция рубцовых изменений, которое также нередко требуется после удаления массивных гемангиом.

«Сейчас мы запускаем еще одну новинку – лазерную шлифовку, после которой от прежнего уродующего новообразования не будет оставаться даже следа, – говорит Григорий Сомсиков. – Раньше люди десятилетиями жили с косметическими дефектами, поскольку возможности исправить их всё равно не было. А сейчас требования к внешнему виду повысились, и нередко родители первым делом спрашивают нас именно о том, останется ли после тех или иных манипуляций шрам. Мы, конечно, понимаем, что работаем не только на внешний вид, но и на здоровье ребенка, поскольку при подобных сосудистых патологиях могут страдать многие внутренние органы. Но эстетика также важна для качества жизни, для эмоционального здоровья человека».

Гемангиомы: всё чаще и тяжелее

Чаще всего сюда привозят детей с инфантильной, или младенческой гемангиомой, а также капиллярными и лимфатическими мальформациями. По словам Григория Сомсикова, людей с такими диагнозами год от года становится всё больше. Эти люди избегают общества, стараются не выходить лишний раз на улицу. Если такой ребенок приходит поиграть на детскую площадку, его часто сторонятся не только другие дети, но и родители стараются держаться подальше. Многие родители рассказывают о том, что к ним родственники не приходят на праздники, на дни рождения, сторонятся этих малышей. Бытует мнение, что они могут быть заразны, что, конечно, не соответствует действительности.

«Если рассматривать гипотезы об образовании младенческих гемангиом, то одна из них гласит, что всё дело в проблемах плаценты, а они случаются всё чаще, – рассуждает Григорий Сомсиков. – Если же говорить о сосудистых мальформациях, то это, скорее всего, связано с незрелостью нервной системы определенных слоев кожи. Сосуд – это, по сути, трубка, по которой течет кровь, и её функционирование регулируется именно нервной системой. Недостаток в формировании этих нервных окончаний поначалу приводит к тому, что здоровые капилляры вмещают в себя меньший объем, чем больные, и в последующем разница в объемах приводит к их неправильному строению – меняет саму структуру расширенных капилляров. Причина этой патологии не до конца ясна, но, вероятно, это также связано с эмбриогенезом, нарушением вынашивания плода».

Обычные дети

«Мы хотим, чтобы маленькие пациенты выходили от нас совершенно здоровыми, обычными детьми, – говорит Григорий Сомсиков. – Самые сложные, уродующие случаи мы хотим научиться решать без последствий для семьи ребенка. Дело в том, что ими никто не занимается. Их оперируют – и они уходят в дальнейшую жизнь со всем комплексом предстоящих проблем. Мне как врачу зачастую понятно, что в медицинском отношении ты сделал всё, что мог и находишься на вершине современных возможностей. Жизни и здоровью ребенка ничто не угрожает. Но ощущение удовлетворенности у родителей возникает только тогда, когда хороший результат, что называется, налицо. Или на лице».

Этого эффекта можно достичь только благодаря всему комплексу мер – ранней диагностике, назначению медикаментозной терапии, проведению комплексной коррекции, в том числе лазерной, направленной на устранение сосудистой части и растяжимых кожных покровов, так называемой фибролипоматозной ткани, а также устранению других кожных дефектов – например, гиперпигментации кожи. Всё это постепенно придает коже здоровый вид.

Второе рождение Дарины

Григорий Сомсиков вспоминает: когда сам первый раз увидели такого ребенка, немного оторопел, настолько шокирующее впечатление производила девочка.

«Дарина жила с младенческой гемангиомой несколько месяцев, и буквально за три недели до обращения к нам образование начало стремительно расти, – рассказывает Григорий Александрович. – Это привело к значительному ухудшению – изъязвлению в области носа и рта, ребёнок мучился, плохо ел, любые движения, мимика лица приводили к сильнейшим страданиям».

Родители уже потеряли надежду что-то изменить к лучшему. К тому же они считали, что в Москве лечение будет очень дорогим, и были удивлены, когда оказалось, что Дарину будут лечить по полису ОМС. Это еще одно важное преимущество: всех пациентов – граждан России – здесь лечат бесплатно.

Через полтора года Дарина стала настоящей красавицей.

На грани с онкологией

Нередко здесь оказываются и дети с онкологическими диагнозами. Эта проблема также нарастает. «На самом деле эти объемные образования путаются, и не всегда понятно, где грань между злокачественной и доброкачественной опухолью, иногда они находятся где-то на грани, – говорит Григорий Сомсиков. – Изначально их клинические картины похожи: ни с того ни с сего вдруг начинается стремительный рост некоего образования, и это может быть что угодно – то ли камера, выросшая из протоков лимфатических сосудов, то ли посттравматическая киста или онкология».

При этом гистологическое обследование – коварный вопрос. Если вмешиваться в лимфатическую мальформацию, а тем более в гемангиому, то спровоцировать её рост легче простого. «Залезли, сковырнули, отщипнули – завтра-послезавтра можно ждать увеличения объема в полтора-два раза», – признается Григорий Сомсиков. Поэтому главные диагностические процедуры здесь – это ультразвук, КТ и МРТ. «Обычно практически все гемантиомы вплоть до глубоких мы диагностируем на уровне ультразвука, а при лимфатических и венозных мальформациях нам достаточно МРТ, – говорит Григорий Сомсиков. – Даже к КТ мы редко обращаемся, поскольку она несет очень большую лучевую нагрузку».

Золотой стандарт лазерного лечения

Это импульсный лазер на красителях, уникальность которого в том, что он никогда не оставляет рубцов. Это не старый метод криодеструкции, которая, подобно трактору по осени, всё перепахивает и оставляет глубокие борозды, нарушая глубокие структуры кожи. Если это лицо, голова, то такое лечение очень мешает жить человеку дальше. Примененный на волосистой части головы, он оставляет залысины, алопецию.

Этот лазер действует куда аккуратнее. Никогда не погибнет ни один волос – все волосы будут жить. К тому же он один из самых безболезненных, щадящих, дети обычно ничего не чувствуют, поэтому их можно лечить буквально с первых месяцев жизни.

Устроен лазер хитро. Один импульс разделен на восемь пучков. В короткое время между подачей этих пучков идет охлаждение кожи, обеспечивая анестезирующий эффект. В результате не происходит разрывов кожи, как бывает с другими лазерами.

Второй лазер – «Бизон-неодимовый», которым обрабатывают более глубокие сосудистые образования. Там уже иное воздействие, другая длина волны, но он тоже показывает свои результаты. Этот аппарат применяют только на венозных мальформациях, варикозных расширенных венах и так далее.

Жить без сосудистых проблем

К сожалению, голова, лицо, шея – наиболее часто встречающаяся локализация для гемангиомы, и это еще один аргумент в пользу нарушения процессов эмбриогенеза, поскольку в области головы и шеи большое скопление сосудов. Сосудистая система там очень сложна по своим коммуникациям, а значит, там легче нарушается ангиогенез.

В пользу плацентарной теории говорит также и то, что обсеменение клетками плаценты происходит в первую очередь именно в области головы и лица, поскольку это самая крупная часть тела у плода. Клетки плаценты мигрируют на область лица и могут подселиться на него, приводя к образованию гемангиом. Качество плаценты, таким образом, оказывает прямое влияние на здоровье будущего ребенка.

Советы от доктора Сомсикова таковы. Если родители заметили нечто подобное у своего ребенка, нельзя терять время и ждать, что «само рассосётся», а надо сразу обратиться к специалисту. Чем раньше они начнут лечение, тем лучше будет результат. Опыт подсказывает, что ждать, когда «само пройдет», не надо, наоборот – промедление зачастую губительно. В то же время есть определенные локализации и формы гемангиом, которые не демонстрируют агрессивного течения, и это также видит при осмотре специалист. Поэтому показаться сосудистому хирургу во всех смыслах желательно.

«По нашей статистике, чаще всего осложнения в виде плацентарной атаки возникают у родителей, которые болеют ОРВИ или гриппом во время беременности, – говорит Григорий Сомсиков. – Необходимо исключить контакт с носителями инфекции и самим стараться не болеть, принять все меры предосторожности. Банальный насморк приводит к тому, что происходит попадание вируса с общим током в плаценту, и при девственном иммунном статусе плода возможны самые негативные последствия для его здоровья».

Второе по частоте – это герпес-вирусное носительство, бич всего населения земного шара, но особенно он опасен для беременных. Изначально страдает иммунитет женщины, вирус попадает в плаценту, где может вызывать эмболизацию и поражать плод. Происходит эмболическая диссиминация – закупорка сосудов плаценты, и как результат – повреждение отдельных её клеток, которые отсоединяются от плаценты.

«На самом деле гемангиома – это самое невинное и безобидное последствие, которое может вызвать герпесная инфекция, – говорит Григорий Сомсиков. – А ведь может произойти гиперплазия нервной или сердечно-сосудистой системы, пороки сердца, недоразвитие головного мозга, гибель плода. Всё это означает, что надо быть очень внимательным к своему здоровью, если хочешь иметь здоровых детей».

Наталия Лескова.

Фото автора и из архива Григория Сомсикова.