Умер профессор Н.Н. Мушкамбаров — один из самых плодовитых авторов издательства «МИА», написавший множество замечательных учебников и учебных пособий для студентов медицинских вузов: учебник «Гистология, цитология и эмбриология» (в соавторстве с С.Л. Кузнецовым), выдержавший несколько изданий; «Атлас по гистологии, цитологии и эмбриологии» (с соавторами), который тоже издан несколько раз; «Краткий курс по гистологии, цитологии и эмбриологии», «Молекулярная биология», «Физическая и коллоидная химия»…  Несмотря на то, что он долго и тяжело болел, трудно воспринять это известие спокойно.

Николай Николаевич родился 1 мая 1951 года в подмосковном Пушкино. Вырос без отца. В школе учился без особого интереса, но, по собственным воспоминаниям, одна из учительниц разглядела в нем талант и внушила, что у него большое будущее.

Николай ей поверил и начал учиться на одни пятерки, потом поступил в Первый медицинский институт, окончил его с красным дипломом, затем физический факультет МГУ — и опять с красным дипломом. С тех пор всё, что он делал, всегда было отмечено знаком качества. Плохо делать он просто не мог.  

Долгие десятилетия связывают его с Сеченовским университетом, где он преподавал на разных кафедрах и был любимым профессором студентов. Помню, как была потрясена этой всеобъемлющей студенческой любовью, когда оказалась на его творческом вечере, посвященном презентации одной из его новых книг. На сей раз это был не учебник, а автобиография и стихи. (Николай Николаевич — автор сборников стихов «Сто обжигающих зарниц», «Меланхолическая симфония», «Невыразимая красота уходящего» (стихи и проза), автобиографических книг «Путь вверх к подножию вершин», «В начале поиска заоблачных вершин, или Просто аспирант», яркой монографии «Геронтология in polemico».) Ребята приготовили целый спектакль — читали вошедшие в сборник строки, пели, танцевали… Это было невероятно трогательно.

Сам Николай Николаевич декламировать затруднялся — у него была прогрессирующая болезнь Паркинсона, сжигавшая его много лет, не дававшая возможности беспрепятственно передвигаться и говорить. Преподавал он вопреки всем этим трудностям, к которым потом добавился онкологический диагноз.

Вообще вся его жизнь была вопреки. Врачи не давали обнадеживающих прогнозов, предлагали оформить первую группу инвалидности, но он уговорил их дать вторую — чтобы ездить на любимую работу, без которой себя не мыслил. И ездил, пока была возможность — сначала электричкой из подмосковного Железнодорожного, потом, когда это стало слишком тяжело, брал такси, на что уходила заметная часть профессорской зарплаты. Это было длительное, упорное преодоление. Даже одно из его стихотворений начинается словами: «Нет, я не гений, я титан». И это несомненная правда.

Судьба подарила мне многолетнюю дружбу с Николаем Николаевичем — тоже, надо сказать, непростую. Мы не раз ссорились — к счастью, столько же раз мирились. Он обладал прямолинейным характером и всегда говорил то, что думает, и это нередко приносило ему разного рода неприятности. Был кристально честным, в чем-то наивным, излишне доверчивым человеком, но при этом наделенным мощным писательским талантом и интеллектом ученого-исследователя. В нем сочетались детское любопытство и мудрость, какая бывает у людей, испытавших многое.  Действительно — испытаний на его век хватило.

Когда пришлось уйти с работы, он не сдался. Он написал весьма откровенные «Заметки паркинсоника», чем-то напоминавшие записки Ивана Павлова, который, умирая, позвал студентов и велел записывать все его ощущения. Так и профессор Мушкамбаров решил описать, что чувствует человек с этой неизлечимой болезнью, как она проявляется и как можно научиться с ней жить.

А потом он задумал книгу «Репортаж из домов престарелых», где фактически решил описать то, как постепенно умирает. Она была выдержана в присущем ему легком, шутливом тоне и начиналась словами: «Прометей был прикован к скале, а меня неожиданно приковало к кровати».

Всё это поначалу пугало, хотелось начать его разубеждать: что вы, Николай Николаевич, да вы еще нас всех переживете! На что он со свойственной ему мягкой самоиронией парировал, что бессмертия никто еще не придумал, а в его ситуации надеяться на это было бы особенно глупо.

Главы этой книги Мушкамбаров доверил мне прочитать первой, ожидая каких-то замечаний и советов. Так было у нас принято — когда он писал очередную книгу, присылал мне на дружеское рецензирование главу за главой. Как-то, чувствуя некоторую неловкость оттого, что загружает меня долгим чтением, он даже предложил мне оплату за эту работу, на что я рассмеялась и предложила расплатиться шоколадом.

Когда эта книга была издана, Николай Николаевич пригласил меня на кафедру за подарочным экземпляром. Каково же было мое удивление, когда он вручил мне целую гору шоколадок — по одной за каждую главу. 

Последняя его книга была такой же остроумной, как предыдущие, читая которые, невольно приходили на ум аналогии с Ильфом и Петровым. Там тоже присутствовал фирменный ироничный стиль, но то, что автор описывал, было совсем не смешно. Мы не можем, не умеем смеяться над смертью — а он умел, хотя ему это, наверное, было труднее, чем нам, оставшимся в живых.

В Бога он не верил, называя себя атеистом. При этом трудно найти человека, более праведного, более близкого заповедям, чем он. Надеюсь, с окончанием страданий его жизнь где-нибудь продолжится и будет так же легка и прекрасна, как его книги.   

Николай Николаевич, мы будем помнить.

Наталия Лескова, научный журналист

Фото Андрея Афанасьева   

Издательство «Медицинское информационное агентство» выражает искренние соболезнования родным, друзьям, ученикам и коллегам Николая Николаевича Мушкамбарова.